(no subject)
Feb. 28th, 2018 06:52 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
cyrix761Фрагмент №295
Виталий вышел на сцену и начал монолог. Он говорил что-то о людях, судьбах, был эмоционален и достоверен. Рампа била в глаза, но это даже хорошо. Он смотрел чуть поверх голов зрителей, стараясь не отвлекаться на них, и благодаря свету они представлялись разноцветной кашицей в глазах.
- Люди часто думают, - произнёс Виталий с презрением, - что они – самые главные. Что они вертят этим миром, словно игрушкой… Но это не так.
Он остановился. Здесь планировалась пауза, но не такая длинная. Его взгляд замер на высокой чёрной фигуре в конце зала. В проходе, между креслами задних рядом стоял очень высокий человек. Он был одет в нечто свисающее, чёрное, типа балахона, а голову скрывал капюшон. Лицо было бледным и расплывалось под взглядом Виталия.
- На самом деле они смертны, - сказал Виталий. – Люди – они мелкие букашки, которых судьба легко давит своим сапогом…
Глаза незнакомца в чёрном блеснули. Она начала двигаться к сцене. Ткань балахона заколыхалась, и Виталий ясно увидел, что у фигуры нет ног.
Голос Виталия задрожал, сломался.
- И если кто-нибудь, - произнёс он, - когда-нибудь замахивается на нечто, что может оказаться великим, то судьба давит его быстрее, а это великое сверху выглядит просто какой-то мелкой вознёй. Что великого могут создать тараканы?
Фигура простёрла руки из-под балахона и начала аплодировать. От этого Виталию стало не по себе, и он уходил со сцены на деревянных ногах.
- Неплохо, - сказала ему Лена за кулисой. – Очень убедительно.
- Да? – промямлил Виталий. – Что-то мне нехорошо.
По сюжету пьесы у него оставалось одно действие. Он должен был застрелиться.
Виталий вышел на сцену и начал монолог. Он говорил что-то о людях, судьбах, был эмоционален и достоверен. Рампа била в глаза, но это даже хорошо. Он смотрел чуть поверх голов зрителей, стараясь не отвлекаться на них, и благодаря свету они представлялись разноцветной кашицей в глазах.
- Люди часто думают, - произнёс Виталий с презрением, - что они – самые главные. Что они вертят этим миром, словно игрушкой… Но это не так.
Он остановился. Здесь планировалась пауза, но не такая длинная. Его взгляд замер на высокой чёрной фигуре в конце зала. В проходе, между креслами задних рядом стоял очень высокий человек. Он был одет в нечто свисающее, чёрное, типа балахона, а голову скрывал капюшон. Лицо было бледным и расплывалось под взглядом Виталия.
- На самом деле они смертны, - сказал Виталий. – Люди – они мелкие букашки, которых судьба легко давит своим сапогом…
Глаза незнакомца в чёрном блеснули. Она начала двигаться к сцене. Ткань балахона заколыхалась, и Виталий ясно увидел, что у фигуры нет ног.
Голос Виталия задрожал, сломался.
- И если кто-нибудь, - произнёс он, - когда-нибудь замахивается на нечто, что может оказаться великим, то судьба давит его быстрее, а это великое сверху выглядит просто какой-то мелкой вознёй. Что великого могут создать тараканы?
Фигура простёрла руки из-под балахона и начала аплодировать. От этого Виталию стало не по себе, и он уходил со сцены на деревянных ногах.
- Неплохо, - сказала ему Лена за кулисой. – Очень убедительно.
- Да? – промямлил Виталий. – Что-то мне нехорошо.
По сюжету пьесы у него оставалось одно действие. Он должен был застрелиться.
