Ph Entertainments - ][

   Случай на Яузе

В Мытищах речка Яуза
Текла давным-давно,
Но быстро стала грязная,
Покрылось илом дно.
Рогоз и тина липкая,
Крапива да щавель.
Ни рака и ни рыбки там
Не сыщется теперь.
И ёлки прошлогодние,
И пластиковый хлам
Растасканы животными
По грязным берегам.
Здесь лодочки беспечные
Сновали вверх и вниз,
Теперь две утки встречные
Не могут разойтись.
Но речку загрязнённую
Очистить будет рад
Машина многотонная -
Черпательный снаряд.
Ковшами он огромными
Едва коснулся дна,
Покрылась речка волнами,
Вскипела вдруг она.
Вода вспоролась надвое
И расступилась врозь.
Чудовище громадное
Из тины поднялось.
На берег поползло оно
Меж грязи и корней,
Похоже на акулу, но
Во много раз крупней.
Зубов во рту натыкано,
Любой - как голова,
А пасть сама раскрытая,
Наверно, метра два.
Но кто же этот монстр был?
Откуда взялся он?
Его, царя морских глубин,
Зовут мегалодон.
Он плыл когда-то по морям - 
Осматривал удел - 
Грозил акулам и китам
И ел, и ел, и ел.
Он был велик, он был силён,
Он был непобедим!
Но как-то вдруг в конце времён
Беда случилась с ним.
Однажды в речку мелкую
Случайно он заплыл
И понял - дальше некуда,
Набился в жабры ил.
Он задыхался, землю грыз
И дёргался как мог,
Но погрузился быстро вниз
И вскоре там умолк.
Совсем без воздуха беда,
Как ты ни егози,
Но не скончался он тогда
В химической грязи.
Он впал в тяжёлый мрачный сон,
Пуская пузыри.
Лежал в грязи мегалодон,
Мутируя внутри.
Во сне мозги он нарастил
И лап могучих шесть.
Хотел скорей набраться сил
И есть, и есть, и есть.
Но сон его мечтательный
Спустя сто тысяч лет
Снаряд землечерпательный
Прервал, задев хребет.
Мегалодон взмахнул хвостом
И выпрыгнул на свет.
И никого на свете всём
Его сильнее нет.
На берег гордо вылез он,
Не сдержанный ничем.
- Ну, всё, - сказал мегалодон. 
- Теперь-то я поем.
Все люди в страхе от него
Бегут, как муравьи.
А он разинул широко
Две челюсти свои,
Зубов огромных три ряда
Показывает всем,
- Готовьтесь, люди, вы - еда,
И я сейчас вас съем!
Никто не хочет быть едой -
Движенье, суета.
Все в страхе носятся толпой
И падают с моста.
Один в кустах сидит, орёт,
Другой увяз в реке.
Но только вышел вдруг вперёд
Мужчина  в пиджаке.
Сказал он: - Я начальник здесь,
Земля тут вся моя.
Людей хватать и нагло есть
Тут запрещаю я!
Кто не послушает, тому -
Лишенье всяких прав,
И заключение в тюрьму,
И миллионный штраф!
- Вот это чудо, господа! -
Сказал мегалодон.
- Ко мне сама пришла еда.
Я очень впечатлён.
Взметнулись чайки на реке,
Завыли сто собак.
От человека в пиджаке
Остался лишь пиджак.
Однако тут со всех сторон
Военные пошли.
Они поставили заслон.
Они сказали: "Пли!".
Мегалодону нипочём
Из пушечек обстрел.
Он пёр заслону напролом
И ел, и ел, и ел.
Лежит оружие вокруг.
Военных больше нет.
Но тут выходит к монстру вдруг
Ребёнок малых лет.
И говорит: - Мегалодон,
Я твой большой фанат!
Ты так огромен и силён!
Дружить с тобой я рад.
Я мальчик Петя Иванов,
И я люблю зверей.
Скажи, а ты со мной готов
Отправиться в музей?
Тебя запишут в книгу там,
Осмотрят здесь и тут,
Потом разрежут пополам
И изучать начнут.
В музее каждый орган твой
На полке разместят.
Смотреть тебя придут гурьбой
Три тысячи ребят!
Мегалодон сказал: - В музей
Я не хочу совсем.
Я не источник запчастей.
Тебя я лучше съем!
И он над Петей ряд зубов
Торжественно занёс.
Но Петя был уже таков,
Его ударив в нос.
Ужасно быстр мегалодон,
И он вошёл в экстаз.
Всё ближе, ближе к Пете он.
Он съест его сейчас!
Но что-то приключилось вдруг
На речке вдалеке.
На рёв слона похожий звук
Разнёсся по реке.
В токсичном облаке паров
Из мусорной горы
Вздымалась туша будь здоров
На радость мошкары.
То мамонт был. Сто тысяч лет
Валялся он в земле,
В бутылок куче и газет
И прочем барахле.
Пропитан ядом был насквозь,
Как и мегалодон,
И вот, когда ему пришлось,
Восстал из мёртвых он.
Тут удивительного нет -
Бывают чудеса.
Он заспешил скорей на свет,
Услышав голоса.
От радости безумный, он
Понёсся из воды.
- Ого! - сказал мегалодон.
- Какой кусок еды!
Сейчас я это проглочу!
На мамонта напав,
Он думал: "Всё мне по плечу!"
И в этом был неправ.
Застряла туша поперёк
Гортани, как рычаг.
Он проглотить её не мог
И выплюнуть - никак.
А мамонт - сложен пополам,
Зажатый, как в тисках.
И оба задохнулись там,
На грязных берегах.
Щебечут птички там и тут
В небесной вышине.
Две туши мертвые гниют,
Забава малышне.
Плавник отковырял малыш,
А мама - кость на суп...
Доехал до музея лишь
Мегалодона зуб.
В музее маленьком теперь
Полно людей всегда.
Спешат на зуб смотреть скорей,
Кричат: "Вот это да!"
Мегалодон погиб.Его,
Конечно, очень жаль,
Но из рассказа моего
Мы выведем мораль.
Не надо сглатывать еду
Одним большим куском.
Не надо кушать на ходу,
А только за столом.
Стараться надо чистоту
Всегда везде блюсти
И зубы чистыми во рту
Держать, как ни крути.
А если в зубе есть дыра,
То это просто срам.
Тогда к врачу давно пора
Чтоб пломбу сделал там.
Иначе будет мусор в ней
И загноится он,
И может вырасти вполне
В дыре мегалодон.

       29.4.18

         *  *  *

Полпервого ночи открою глаза,
Очнувшись в холодном поту,
Услышу, что близко грохочет гроза,
Вскочу и шагну в темноту.
Балкон обыскав, я лопату найду,
Напялю пальто впопыхах
И двинусь на северо-запад в бреду,
Стараясь не чувствовать страх.
Сквозь ливень и всполохи, мрак и кусты
Пройду за пятьсот деревень.
Навстречу мне двинется из темноты
Рогатая чёрная тень...
Мне лось усмехнётся, огромен и стар,
Приблизившись мордой своей
И скажет: "Мужик, тебе снится кошмар.
Проснись и водички попей".

               15.4.18

          *  *  *

Человеческий мозг - он устроен хитро,
Он не просто комок серой грязи:
Эндорфина стакан, дофамина ведро
И нейронов различные связи.
Дофамин обещает нам радость побед,
Заставляет придумывать цели.
Эндорфин подбодрит, если сил уже нет,
Если терпим мы боль еле-еле.
Поболтать провоцирует окситоцин,
Хочет он обнимашек и ласки.
Уважения требует серотонин,
Почитания, славы, огласки.
Кортизол учит боли, а адреналин
Убежать или драться прикажет.
Бочка с этим гормоном, а с этим кувшин,
И они сообщаются даже.
Нагрузили мне мозг, как тяжёлый мешок,
Разных трубок и ёмкостей тонны.
Поутру я с кровати подняться не смог.
Я уверен, что дело в гормонах.

              13.4.18

           *  *  *

В голове моей - много отверстий,
На порядок больше, чем известных семь,
В голове моей ветер листья вертит,
И скульптуры лепит на зависть всем.
Что родится, зависит от игр света.
Иногда на монстра похожа тень,
Иногда цветы и узоры это,
Если выдался редкий хороший день.
Тени часто пугают меня ужасно,
Но я знаю - если наступит штиль,
Зарастут все дыры, лучи угаснут,
И останутся только тоска и гниль.

                  7.4.18

           *  *  *

Всё портится со временем. Река
подзатянулась полиэтиленом,
нетвёрдо держит тросточку рука,
скрипят дверные петли под коленом,
забор изрисовала молодёжь...
В свои семнадцать лет я был дебилом,
я вёл себя прилично. Не вернёшь
те времена, а здорово бы было
похулиганить и порисовать
на стенах гаражей смешные рожи,
домой вернуться в три и даже в пять 
утра, на сумасшедшего похожим
от молодости, дури и любви...
Но раз меня идея эта греет
и создаёт бурление в крови,
то, может быть, я стал теперь мудрее, 
смелее, как рисунки подворотен,
в глазах моих добавилось огня,
и время не испортило меня,
а, по сравненью с миром - и напротив...

               1.4.18

          *  *  *

Нам нравится рутина. В первый день 
она в висках легко снимает боли,
ласкает нежно их и тешит лень,
да и рассудок вроде бы доволен,
что вот, при деле тело и душа,
жизнь кажется легка и хороша,
пока не наступает день второй,
и думаешь - скорее бы домой,
где смысла больше, меньше ерунды...
И дней рабочих плотные ряды
размазываются в ровный серый фон,
который всем хорош и даже мил,
но был бы хоть немного жёлтым он,
а здесь был нарисован крокодил,
или хотя б пупырышек какой
его украсил... Смелою рукой
порвать его и смять, отбросить прочь,
уйти в восход или хотя бы в ночь,
и ленты серпантинов раскидать...
Но наступает новый день опять,
и горбит, плющит, давит нас, пока
не перестанет дёргаться рука,
и не замрём мы возле уголка 
оторванного... 

                 30.3.18

          *  *  *

Я - центр Вселенной.
Ты - центр Вселенной.
Но не совпадают Вселенные наши.
Твоя - чуть забавней и капельку краше.
Моя - помрачней, но не менее ценна.
В твоей - хризантемы и свиньи из глины,
Перины из пуха, пилюли из мела.
В моей - десять тысяч обид без причины,
Хорошие люди, ненужные вещи.
Как вместе нам быть? 
Что с Вселенными делать?
Мою разукрасить? Твою изувечить?
Не надо. Я дам тебе краешек звёздный
Галактики лучшей у внешнего круга.
Ты мне - ту туманность с неясным свеченьем.
И в комнатке тихой мы встретим друг друга
На наших Вселенных пересеченьи.

              28.03.18

         *  *  *

В морду дует лёгкий ветер.
Солнце нежно греет плешь.
Как прекрасно жить на свете,
Мультифрукты если ешь!
В этом мире всё отлично,
Тут бывает всё почти.
Наблюдал я самолично,
Как булыжник стал цвести.
Тут живут единороги,
Тут летают НЛО,
Тут у всех прямые ноги,
А у девушек весло.
В этом мире всё возможно - 
И фельдфебель, и балет.
Здесь найти совсем несложно
Ледяной велосипед
И летучее корыто,
И зелёного коня.
Лишь одно пока сокрыто
От пытливого меня.
Обошёл я, без ошибки,
Всю Россию до конца.
Не нашёл я лишь улыбки
Да счастливого лица.

            26.03.18

         *  *  *

Невозмутимость облачных равнин,
И небо сто парсеков глубиной,
Ныряю в них, усталый и больной,
Надеясь оказаться там один.
Но там - толпа убогих и хромых, 
Политиков обгаженная плоть,
И тех, кому не терпится вколоть,
И всяких разномастных остальных.
Все ищут там покоя, в вышине,
Толпясь, глотая вонь, вдыхая смрад,
Противно им и хочется назад,
Им хочется свободы, как и мне.
Но снизу напирают, жмут бока,
"Подвиньтесь, дайте места", говорят.
Толпа несёт, и нет пути назад,
И быстро тяжелеют облака.
И небо вдруг обрушится дождём,
И снег набухнет, грязью протечёт,
И речкам брюхо вспорет ледоход...
Придёт весна, давно которой ждём.

25.03.18

      *  *  *

Снег растаял в мире целом
Полностью почти.
Надпись на асфальте мелом:
"Света, не грусти". 
Дни мелькают, словно сцены
В фильме не смешном,
И босые манекены 
Жмутся за стеклом.
Солнце льёт тепло потоком
В каждое стекло.
Люди ходят между стёкол.
Дышат тяжело.
Шумен город многоликий,
Как чужой вокзал.
Отражения и блики,
Тусклые глаза.
Город жителям не нужен,
Если в нём нельзя
Путь прокладывать по лужам,
Сильно не скользя.
Чуют жители с испугом
Посреди весны,
Что планете и друг другу
Тоже не нужны,
Но надеются на лето,
Солнышко и птиц.
Хорошо, что я не Света. 
Я могу грустить.

             23.03.18