(no subject)

      Всегда недовольный

Катарсис где, я спрашиваю вас?
Ни мысли, ни подтекста, всё стерильно.
Прочёл сто книг, слезится левый глаз,
И руки опускаются бессильно.
Герои, боги, рыцари, бомжи,
Переплетенье сложных предложений,
Но сколько умных слов ты ни скажи,
Не вызовешь в душе моей движений.
Что Достоевский? Мрачный моралист.
А Чехов? Что-то мямлит из могилы.
Я Джойса дочитал последний лист -
Не понял ничего, иссякли силы.
Писатели, поэты, фраера,
Позёры, бунтари и идиоты - 
Им лишь бы скрипнуть кончиком пера...
А, чёрт возьми - к ноге прилипло что-то. 
Фу... Здесь собака, видимо, прошла!
И не убрали... Эдакая гадость! 
Чем оттереться? Не хватает зла!
Пожалуй, на скамейку тут усядусь.
Здесь это дело вовсе неспроста!
Здесь заговор! Хотят меня прикончить!
Сорву листочек с этого куста
Да вытру, хоть воняет это очень.
Здесь либералы яму роют мне!
Масоны здесь плетут свои интриги...
Теперь зато взбодрился я вполне.
Катарсис, вот он! К чёрту эти книги.

                 29.03.18

(no subject)

          *  *  *

Нам нравится рутина. В первый день 
она в висках легко снимает боли,
ласкает нежно их и тешит лень,
да и рассудок вроде бы доволен,
что вот, при деле тело и душа,
жизнь кажется легка и хороша,
пока не наступает день второй,
и думаешь - скорее бы домой,
где смысла больше, меньше ерунды...
И дней рабочих плотные ряды
размазываются в ровный серый фон,
который всем хорош и даже мил,
но был бы хоть немного жёлтым он,
а здесь был нарисован крокодил,
или хотя б пупырышек какой
его украсил... Смелою рукой
порвать его и смять, отбросить прочь,
уйти в восход или хотя бы в ночь,
и ленты серпантинов раскидать...
Но наступает новый день опять,
и горбит, плющит, давит нас, пока
не перестанет дёргаться рука,
и не замрём мы возле уголка 
оторванного... 

                 30.3.18